«Изирра… меня зовут Изирра, и я один из богов этого мира. Я властвую над Смертью, и потому Смерть – это я. Я живу в Аду, во всех смыслах этого слова. Преисподняя – мой дом, я сам выстроил его на костях убитых. Он глубоко под землей и смещен во времени – только тот, кто не имеет души может проникнуть сюда – либо душа, отделенная от тела, умерший, иными словами.
«Моя история довольно скучна, не знаю, что заставляет меня поверять ее бумаге. Возможно, надежды на то, что когда-нибудь найдутся эти обтрепанные листы пергамента, и кто-нибудь из людей Нового мира узнает о существовании Темного Бога.
«Вот уже двенадцать тысяч лет живу я здесь… двенадцать тысяч! Моя память скоро не выдержит, и тогда я сойду с ума или собственноручно наложу на себя заклятие вечного забвения.
«Тогда, двенадцать тысяч лет назад мир был еще молод. Я властвовал над Стихиями – повелевал бурными горными ветрами, умиротворенно-спокойными водами, флегматично-суровой землей и упоенно-страстным огнем. Тогда в меня еще верили, и возводили в честь меня огромные, пронзающие небеса храмы.
«Что это были за храмы… О, Великие Боги, я никогда не видел чудес, подобных тем, что сотворила рука человека! Они возвышались над кронами укоризненных деревьев, соперничали со снежными горными пиками, под звонкую звездную песнь возносились к облакам тонко-хрустальными стенами.
«Но все кончилось в тот день, когда Владыка Света Эррион нарушил Закон.
«Мои Стихии отказывались подчиняться мне. Косой ливень прибивал к земле, непрерывно извергались вулканы, реки вышли из берегов, и штормило море, погубив несколько дорогих моему сердцу островов. Люди в смятении приходили в храмы, в случившимся винили меня, а когда огромная молния сожгла один из моих храмов на острове Креста, люди подумали, что я гневаюсь на них.
«Но виновен во всем был Эррион. Светлый Бог, он предал Свет. Люди приносили ему жертвы – и людей, и эльфов, и орков, и даже беззащитных маленьких гоблинов, которых я так любил. И Закон пришел в Нэдилианию. В наш мир пришла Адриэль.
«Адриэль… нет ничего прекраснее ее тонких жемчужных запястий, пронзительно-синих глаз, уставших от всего, я был готов помочь ей, я полюбил ее… Но люди, люди прокляли меня, они отверглись от своего бога, и тогда Орнист-Дэлаинна подняла свой меч над моей головой.
«Но что-то дрогнуло в ее сердце. Она позволила мне жить. И ушла. Навсегда. А я стал богом Смерти. Я стал мором и разрушениями, войнами и голодом, стихийными бедствиями и смертельными болезнями. Люди смирились с моим присутствием, мое имя забылось навсегда, теперь я стал Смертью.
«И вот я услышал, что Адриэль мертва. Мертва эта хрупко-непорочная девочка, словно сотканная из тонких серебряных нитей. А я продолжаю свое существование здесь.
«Но ведь она придет. Придет в мое царство бесплотной тенью, и тогда я скажу ей все то, что хотел сказать еще так давно…»
1. оооо, в детстве я обожал убегать по вечерам из дома, садился на скамейку, подобрав под себя колени и долго-долго смотрел в темно-темно-темно-синее небо... само детство у меня тоже в этот цвет окрашено
2. гордость. непокорность. судьба?..
3. повторюсь - небо! перед грозой, в деревне и недалеко от реки - тоже темно-синей - и когда пахнет свежескошенной травой, да-а...